КАТЕНОИД-ОПЕРА “СУЧКОВО - СКОЛКОВО”

    B.S. Комментарий к рассказу «Техасская резолюция» вызвал в моём мозгу необратимую реакцию на ещё один рассказ. Уже есть название – «Молчание ягнят» и истории к нему. Скоро выйдет “на экраны”, только немного разберусь с бутылками Клейна.

КАТЕНОИД-ОПЕРА “СУЧКОВО - СКОЛКОВО”

     После заседания комиссар полиции по дороге в свой околоток вспомнил куда засунул программку новой российской катеноид-оперы, которую он смотрел пару дней назад – за бутылки Клейна.

     Он достал буклет, сделанный на отличной бумаге. На нём витиевато шрифто было выпукло-впукло вдавлено-выдавлено «СУЧКОВО - СКОЛКОВО».

     Фамилии русских актёров отображались на трёх языках: русском, английском и китайском. Он листал программку и заново переживал удачный вечер.

     Оркестром дирижировали два великих маэстро: Владимир Спиваков и Валерий Гергиев. Главным альтом управлял Юрий Башмет, на пианино играл Денис Мацуев.

     В первом акте Анна Нетребко спела арию “Сучковая долина”. Потом на сцену толпа в рабочих комбинизонах на большой тачке выкатила стеклянный Гиперкуб. В нём сидел тандем президентов России. Они паяльниками выжигали микросхемы на сучкАх. (На этом первый акт закончился)

     Во втором акте вышел Николай Дроздов с собакой на повадке. Они ходили вокруг Гиперкуба и кобель помечал углы. Так как у гиперкуба больше углов, чем у обычного, то это заняло весь второй акт. По задумке режиссёра по видимому такая пометка должна было символизировать, что место для занятий нанотехнологиями выбрано не случайно.

     Но всё равно у тандема горели их сучкИ-микросхемы. После неудачной “пайки” президенты выкидывали их в большую корзину. Как только брак попадал в утиль, то сразу завывал с заламыванием рук хор плакальщиц во главе с народной артисткой Ч. Хаматовой. Зрелище по живому царапало душу.

     А если микросхема получалась, то её осторожно упаковывали в картонную коробочку и складывали отдельно. В этом случае на сцену выскакивал вприсядку Николай Сличенко под разухабистую песню Надежды Бабкиной.

     Время от времени появлялся горбатый вор и тырил микросхемы из “хорошей” кучки. “Горбатого”  играл Армен Джигарханян.

    Над сценой, в обруче, как на жёрдочке, сидел Геннадий Хазанов. Он играл роль попугая. Видел сучок как воруют нанопродукцию, но за весь спектакль так ничего и не прокукарекал.

    ..............................................................................................................................................................

    Неожиданно в коридоре послышался подозрительный шум. Bulaffkin улыбнулся, спрятал программку опять за бутылки Клейна и вышел из кабинета.